Для каждого культурного человека в России имя Пушкина свято. 
Мало, наверное, найдется людей, которые бы не припомнили наизусть хотя бы одну пушкинскую строку. 
Сегодняшняя пушкиниана изобилует огромным количеством воспоминаний и исследований о жизни поэта, о его друзьях и любимых женщинах. 
Но, крайне мало написано о самых близких и дорогих поэту людях, о тех, кто во многом сформировал его характер в детстве, был с ним до конца его жизни. 
Это его няня Арина Родионовна и любимый дядька Никита Козлов.

«Приезжай, мой ангел, к нам…»

Если вы спросите у нынешних школьников, как звали няню Пушкина, все ответят – Арина Родионовна. И поверьте мне, никто не назовет ее фамилию. Арина, а правильнее – Ирина Родионовна Яковлева родилась в 1758 г. в деревне Суйда, которая была с 1759 г. во владении Абрама Петровича Ганнибала. 22 года Арина Родионовна пробыла крепостной прадеда Пушкина. В 1781 г. она вышла замуж за Федора Матвеева, родив ему четверых детей – двух дочерей и двух сыновей. Когда мать Пушкина Надежда Осиповна, вышла замуж за Сергея Львовича Пушкина и родила дочь Ольгу, она взяла Арину в кормилицы из своей вотчины Кобрино. Умелая, добрая, любившая господских детей как своих собственных, Арина Родионовна прижилась у Пушкиных навсегда. В 1799 г., незадолго до рождения Александра, его бабушка Мария Алексеевна предложила Арине вольную, но та отказалась – она привыкла к Ольге и готовилась нянчить будущих детей Пушкиных. В 45 лет Арина Родионовна стала вдовой, с родными детьми была разлучена, лишь одной ее дочери Надежда Осиповна иногда разрешала жить с матерью в господском доме. Но дети Пушкиных очень любили свою нянюшку: она знала много сказок, песен, часто они скрывались у нее, да у бабушки Марии Алексеевны, от материнского гнева. Матушка Александра не любила, а когда родился его младший брат Левушка, всю свою материнскую любовь отдала ему. С той далекой поры няня стала для Александра Пушкина родной и близкой. Они виделись с большими перерывами: сначала Лицей, в котором Пушкин был оторван от семьи на 6 лет, потом южная ссылка. Став знаменитым поэтом, она уже не звала его Сашей, а уважительно величала Александр Сергеевич. И.П. Липранди, привезший в 1821 г. из Кишинева в Петербург пакет от Пушкина, вспоминал, что его встретила 70-летняя старушка, и, обливаясь слезами, расспрашивала об одиноком житье-бытье Александра Сергеевича.

Михайловская ссылка (1824-1826), один из известнейших периодов жизни, Александра Сергеевича. Одиночество Пушкина в отцовском имении, под негласным надзором местных властей, скрашивалось во многом присутствием его любимой нянюшки. Когда михайловского кучера Петра Парфенова спросили, правда ли, что Александр Сергеевич очень любил свою няню, тот ответил: «Как еще любил-то! Он все с ней, коли дома. Чуть встанет утром, уж и бежит ее глядеть: «Здорова ли мама?» - он все ее мама называл. А, она ему, бывала эдак нараспев: «Батюшка, ты за что меня все мамой зовешь, какая я тебе мать?» - «Разумеется ты мне мать: не то мать, что родила, а то, что своим молоком вскормила». Свою любимицу Пушкин никогда не давал в обиду. Когда выяснилось, что наемная экономка Роза Григорьевна притесняет Арину Родионовну, сразу принял меры. «У меня произошла перемена в министерстве…, - писал он брату. Розу Григорьевну я принужден был выгнать… А то бы она уморила няню которая начала от нее худеть».

По словам Марии Ивановны Осиповой, друга и соседки Пушкина по Михайловскому, «это была старушка чрезвычайно почтенная – лицом полная, вся седая, страстно любившая своего питомца». Как была перепугана няня, когда 27 августа 1826 г. ее питомца внезапно, не дав толком собраться, увезли в Псков, а оттуда в Москву. Уж не арест ли это? Плакала навзрыд, боялась, что больше не увидит «сердешного Александра Сергеевича». В ноябре Пушкин снова был «в своей избе», как он называл Михайловское.
Оттуда писал П.Вяземскому: «Вообрази, что 70-ти лет она выучила наизусть новую молитву о умилении сердца владыки и укрощении духа его свирепости, молитвы, вероятно, сочиненной при царе Иване». Арина Родионовна молила самодержца о милости к возлюбленному души ее – Александру Сергеевичу. Он был растроган и полон благодарности. В 1827 г. Пушкин получил из Михайловского два письма, продиктованных няней. В марте она писала: « Я получила ваше письмо и деньги… За все ваши милости я вам всем сердцем благодарна – вы у меня беспрестанно в сердце и на уме. Приезжай, мой ангел, к нам в Михайловское, всех лошадей на дорогу выставлю. Я вас буду ожидать и молить Бога, чтоб он дал нам свидеться. Целую ваши ручки и остаюсь вас многолюбящая няня ваша Арина Родионовна».
После замужества, сестра Пушкина, Ольга Сергеевна Павлищева, взяла няню в свой дом. В их семье она прожила недолго, верная их кормилица и няня скончалась 31 июля 1828 г. и была похоронена на Смоленском православном кладбище Санкт-Петербурга
В какой еще стране мира литераторы посвящали стихи своим няням? Вряд ли найдутся такие, а пушкинский «Зимний вечер», посвященный Арине Родионовне, наши школьники знают наизусть. В долгие зимние вечера Арина Родионовна рассказывала поэту сказки. Для него она была просто клад. «Вечером слушаю сказки моей няни, оригинала няни Татьяны Лариной, - писал Пушкин одному из приятелей.- Она единственная моя подруга – и с нею только мне не скучно». Он записывал эти сказки впрок, а вдруг пригодятся! И пригодились ведь. Через несколько лет после смерти няни, на основе своих записей, Пушкин создал «Сказку о царе Салтане», «О попе и работнике его Балде», «О мертвой царевне…».
Незадолго до своей гибели, Александр Сергеевич написал стихотворение «…Вновь я посетил», где опять вспомнил свою нянюшку:

Вот опальный домик,
Где жил я с бедной нянею моей.
Уже старушки нет – уж за стеною
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора».

Дядька поэта

Между прославленной няней Ариной Родионовной и дядькой Пушкина очень много общего. Они были потомственными крепостными крестьянами. Всю жизнь прожили при своих господах. И даже состояли между собой в родстве: Никита Тимофеевич Козлов был женат на дочери Арины Родионовны Надежде Федоровне.
Никита Тимофеевич родился в 1770 году в селе Большое Болдино. Был от природы любознательным и настойчивым, самостоятельно освоил грамоту. Сергеем Львовичем, отцом поэта, Никита маленьким мальчиком был взят ко двору, причислен к дворне, и скоро занял в ней не последнее место, благодаря своему остроумию и грамотности. Он постепенно поднимался по «служебной лестнице»: сначала был казачком, разжигал барину трубку, потом стал лампочником, а к семнадцати годам уже был возведен в ранг камердинера. Ольга Сергеевна, сестра поэта, писала в своих воспоминаниях: «… в доме деда и бабки из многочисленной дворни, выделялся знаменитый Никита Тимофеевич, поклонявшийся одновременно и богу Вакху. Он состряпал нечто вроде баллады о «Соловье разбойнике», богатыре Еруслане Лазаревиче и златокудрой царевне Милитрисе Кирбитьевне. Безграмотная рукопись Тимофеевича, в которой был нарисован в ужасном, по его выражению, виде Змей Горыныч, долгое время хранилась у моей матери…».
Как и положено было в дворянских семьях , после Арины Родионовны, за Сашей в семье Пушкиных стал ходить дядька. Им и оказался Никита Козлов. С тех самых пор Никита Тимофеевич становится спутником всей жизни Пушкина. Он был при маленьком мальчике в Москве. Водил его на Масленицу на гулянья, часто приводил в Кремль, где они с Сашей поднимались на колокольню Ивана Великого, откуда открывался вид на Москву. С Пушкиным- юношей он жил в Петербурге после окончания Царскосельского лицея. И со временем поэт стал все больше привязываться к своему слуге, даже доверял ему на хранение свои самые крамольные стихи - «Деревня», «Вольность». Уважительное отношение к своему дядьке проявил Пушкин в одном событии, которое сблизило их еще больше. В Петербурге в одном доме с Пушкиным жил его лицейский товарищ барон Модест Андреевич Корф. Чем уж насолил Корфу Никита, неизвестно, но барон побил слугу Пушкина. Дядька прибежал жаловаться к своему хозяину. Племянник Пушкина Павлищев, рассказывал, что «Александр Сергеевич вспылил и заступился за дядьку, вызвал Корфа на дуэль. На письменный вызов Пушкина, Корф ответил: «Я не принимаю вашего вызова из-за такой безделицы…». Буря повела к тому, что Александр Сергеевич начал коситься на Корфа и стал его избегать». Никита Тимофеевич на всю жизнь запомнил его заступничество и несколько раз спасал своего воспитанника от опасности. Так было в апреле 1820 года, когда присланный генерал - губернатором Милорадовичем сыщик Фогель должен был произвести обыск у поэта. Никита не только не показал ему ни одной рукописи, но и устоял при подкупе, а потом и вовсе выпроводил жандарма. Вскоре Пушкин будет отправлен из Петербурга, начнется его южная ссылка, и верный Никита Козлов будет с ним. Все тяготы, лишения и частую нужду терпели вместе. О чем Никита поведал в письме к своей супруге Надежде Федоровне «от Главного камердинера Его высокородия Александра Сергеевича Пушкина 15 сентября 1823 года», как он торжественно себя называл: « Извещаю вас, что мы теперь перебрались в другой город, именуемый Одес. Жизнь наша имеет мало покоя… Посылаю я к вам 15 рублей для утешения. В здешних краях деньги весьма дороги, и мы всегда терпим от них многие неприятности и обиды». По возвращении из ссылки Никита будет с Пушкиным в Москве во время его сватовства, а потом уже неразлучно при семье поэта в Петербурге.
С.М. Гейченко в своей книге «Пушкиногорье» отдельную главу посвятил дядьке Пушкина. В ней он пишет: «Особенно ревниво хранил Козлов книги Пушкина, его рукописи, переписку. Он считал себя чем-то вроде секретаря поэта. Однажды он по просьбе Александра Сергеевича так припрятал некоторые его книги, что Пушкин никак не мог их найти».
Велико было горе старого дядьки в тяжелые январские дни 1837 года. В.А.Жуковский вспоминал, что, когда карета с Пушкиным подъехала к дому на Мойке, на крыльцо выбежал растерянный Никита. Он взял Пушкина, как ребенка на руки, и, горько плача понес по лестнице.

- Грустно тебе нести меня? – спросил у него Пушкин. Ничего не мог ответить верный слуга, слезы душили его. Всю ночь и весь день и опять всю ночь Никита бегал по городу – к докторам, к аптекарю, в лавку за морошкой, которой попросил умирающий Пушкин. Вместе с А.И.Тургеневым Никита Тимофеевич провожал поэта в последний путь. «3-го февраля,- вспоминал А.И.Тургенев, - мы отправились из Конюшенной церкви с телом Пушкина в путь; я с почтальоном в кибитке позади тела; жандармский капитан впереди покойного. Дядька желал также проводить своего барина к последнему его жилищу, куда недавно возил он же и тело его матери; он стал на дрогах и не покидал его до самой могилы. Морозы в тот год стояли лютые. А Никита как встал на задок возка, припав головой к гробу, так и застыл». Даже жандарм Ракеев был потрясен преданностью Никиты : « Смотреть было больно, как убивался. Не отходил почти от гроба: не ест, не пьет…». Как только добрались до Святогорского монастыря, Никита на утро побежал в Михайловское, чтобы собрать людей рыть могилу. После похорон А.И.Тургенев попросил Никиту Тимофеевича приготовить ему узелок земли и еловую ветвь, чтобы увезти с собою в Петербург…Умер верный друг великого поэта в 1854 году в возрасте 84 лет. Перед смертью он просил жену похоронить его в Святых Горах, в ногах Александра Сергеевича. Была ли исполнена эта просьба, неизвестно.

Н.Сотникова, 
директор краеведческого музея.